|
Документов об этом периоде истории жителей Хвастилова практически нет. Лишь редкие, случайно запомненные
воспоминания, которые вполне "вписываются" в общую историю российского крестьянства.
О РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Жили в Хвастилове не бедно. Поэтому революционных настроений не было. Да и в городах, "колыбелях Революции",
никто не работал. К происшедшему отнеслись отрицательно, но пассивно.
Бабушка, Анна Павловна, рассказывала, что была в Хвастилове одна бедная семья, муж "ходил с дырками на
штанах". Вот он уехал в город, вернулся в "кожанке", комиссаром.
Вспоминают, что Каленков
Александр Васильевич, наш родственник из Завражья, был членом РСДРП(б).
Предполагаю, что в Гражданскую хвастиловцы, как и вся Россия, разделились. Но ни одного воспоминания о хвастиловцах-"беляках" я не слышал.
Изобилин Александр Иванович (у которого мельница на Соеге была), по рассказам его сына Владимира, служил с кем-то из родственников в Чапаевской
дивизии. Однажды их чуть не судили за отказ стрелять по своим.
Воевал Крылов Александр Александрович.
Вроде бы, воевал и мой двоюродный дед Поспехов Николай Петрович. Но это - неточно.
Рассказывали, что погиб в Гражданскую Молчанов Арсений Павлович.
Как теперь это проверить?
О ПРОДРАЗВЕРСТКЕ
Продразверстка (другими словами, государственная монополия на хлеб) не является "изобретением" большевиков.
Впервые продразвёрстка была введена в Российской империи ещё в 1916 году, когда в условиях Первой мировой войны для снабжения Русской армии и промышленных рабочих, работающих на оборону, у крестьян изымались излишки продовольствия. 29 ноября 1916 г. было подписано постановление о хлебной развёрстке, а 7 декабря определены нормы губернских поставок с последующим расчетом продразвёрстки по уездам и волостям.
После Февральской революции 25 марта 1917 г. Временным правительством был принят закон о хлебной монополии: "Это неизбежная, горькая, печальная мера, взять в руки государства распределение хлебных запасов. Без этой меры обойтись нельзя". Продовольственная программа основывалась на активном вмешательстве государства в экономику: установлении твердых цен, распределении продуктов, регулировании производства.
Но ни сил, ни воли у Временного правительства на реализацию этих планов не хватило. Зато хватило у большевиков, хотя не сразу и как вынужденная мера (один из большевистских лозунгов, с которым они шла к власти: "Земля – крестьянам!").
В период Гражданской войны продразверстка была введена 11 января 1919 г. ("Декрет о введении продразвёрстки на хлеб"), когда Советское правительство, находясь в кольце фронтов, было лишено важнейших источников сырья и продовольствия, донецкого угля, бакинской и грозненской нефти, южного и уральского металла, сибирского, кубанского и украинского хлеба, туркестанского хлопка, в связи с чем в экономике оно вынуждено было проводить мобилизационную политику военного коммунизма, частью которой и являлась продразвёрстка.
Вначале продразверстка распространялась на хлеб и зернофураж. В заготовительную кампанию (1919—20) она охватила также картофель, мясо, а к концу 1920 — почти все сельскохозяйственные продукты.
Продовольствие изымалось у крестьян фактически бесплатно, так как денежные знаки, которые предлагались в качестве оплаты были практически полностью обесценены, а промышленные товары взамен изымаемого зерна государство предложить не могло в связи с падением промышленного производства в период войны и интервенции.
Кроме этого зачастую при определении размера развёрстки исходили не из фактических излишков продовольствия у крестьян, а из потребностей в продовольствии армии и городского населения, поэтому на местах изымались не только имевшиеся излишки, но очень часто весь семенной фонд и сельхозпродукты, необходимые для питания самого крестьянина.
Недовольство и сопротивление крестьян при изъятии продуктов подавлялись вооружёнными отрядами комитетов бедноты, а также частями особого назначения Красной армии (ЧОН).
Можно с высокой долей уверенности утверждать, что, не используя продразвёрстку, правительство большевиков (как и любое другое) на его месте не смогло бы удержаться у власти. Нельзя и не упомянуть, что и все другие армии, силы и правительства, имевшие место быть на территории России на протяжении гражданской войны также изымали продовольствие у сельского населения.
Тем не менее, властям приходилось подавлять активное сопротивление крестьян продразвёрстке. Это приводило к их пассивному сопротивлению: крестьяне утаивали хлеб, отказывались принимать утратившие платёжеспособность деньги, сокращали посевные площади и производство, чтобы не создавать бесполезные для себя излишки, и производили продукцию только в соответствии с потребительской нормой на свою семью.
Даже, несмотря на это, большинство хвастиловцев по-прежнему не бедствовали. Когда в 1922 году моя бабушка
Анна Павловна Поспехова выходила замуж
за моего деда Готовцева Василия Петровича, ее напутствовали: "Готовцевы - богатые. Будешь у окошка сидеть и
ничего не делать".
По воспоминаниям известно, что до коллективизации у Петра Асафова Готовцева хозяйство было большое: лошадь, две коровы, овцы на мясо и шерсть, куры.
Примерно тоже самое у Готовцева Ивана Ивановича - две лошади, две коровы, не считая другого домашнего скота.
Немалым подспорьем был и сохраненный плотничий промысел. Не знаю, куда хвастиловцы в эти времена ходили, но мой дед
Василий Петрович Готовцев дома практически не был, почти все время работая "на стороне".
Когда приезжали уполномоченные, деревня замирала. Двери крестьяне запирали снаружи на замки,
забирались внутрь через окошки и затаивались.
Хлебные "излишки" загодя прятали и те, кто побогаче, отдавали тем, кто победнее (иногда и без возврата).
Но если сдавали хлеб или муку, то сами отвозили его в райцентр Парфеньево, за 18 километров.
Однажды у Анны Павловны на горке телега опрокинулась, и эти огромные мешки (насколько я знаю пудов около
пяти) надо было вновь туда положить!
О РАСКУЛАЧИВАНИИ И КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ
Надо сказать, что Советская власть очень удачно выбрала термин для определения будущих "жертв". На рубеже XIX-XX веков кулаками в деревне называли зажиточных крестьян, получивших свой капитал, по мнению односельчан, нечестно, и относили к ним ростовщиков, скупщиков и торговцев (не обманешь – не продашь), которых противопоставляли крестьянам-работникам. И слово «кулак» считалось в деревне бранным.
Все это подкреплялось российской литературой того времени, главным образом народнической, в которой кулак (ростовщик и торговец) ни в коем случае не приравнивался к зажиточным мужикам-землевладельцам.
Знаток русского пореформенного крестьянства А.Н. Энгельгард так описывал в 70-е гг. ХIХ в. типичный облик деревенского кулака: "настоящий кулак ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, этот любит только деньги... Все у кулака держится не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздает в долг под проценты. Его кумир деньги, о приумножении которых он только и думает. Капитал ему достался по наследству, добыт неизвестно какими, но какими-то нечистыми средствами".
В.И.Ленин также разделял эти два понятия, два типа "сельской буржуазии":
- торгово-ростовщическая буржуазия – кулаки, мироеды, ростовщики, спекулянты.
- капиталистические предприниматели в земледелии – хозяйственные мужики, зажиточные хозяева, и даже фермеры.
Но это было в дореволюционный период, а уже в 1918-м Ленин уже совсем по-другому, используя традиционное и понятное слово, разъясняет, кто такой "кулак": "всякий крестьянин, который собрал хлеб своим трудом и даже без применения наемного труда, но прячет хлеб, превращается в эксплуататора, кулака, спекулянта". Это, если вспомните, после обещания "земля – крестьянам".
Из декрета ВЦИК от 9 мая и СНК от 13 мая 1918 г. о предоставлении чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией народному комиссару по продовольствию: "Хлеб находится в руках "кулаков и богатеев, в руках деревенской буржуазии", "этому упорству... деревенских кулаков и богатеев должен быть положен конец", "призвать всех трудящихся - неимущих и не имеющих излишки крестьян - к немедленному объединению для беспощадной борьбы с кулаками", "объявить всех владельцев хлеба, имеющих излишки и не вывозящих их на ссыпные пункты, ... врагами народа".
Чуть позже, с провалом попыток внедрить социализм при помощи ударной тактики, роспуском комбедов (ноябрь 1918 г.) и проведением новой стратегической линии в вопросе о союзниках пролетариата в революции (соглашение со средним крестьянством), Ленин признает, что "удары, которые предназначались для кулаков, падали на среднее крестьянство". "Середняк, - пишет Ленин, - это такой крестьянин, который не эксплуатирует чужого труда, не живет чужим трудом, не пользуется ни в какой мере никоим образом плодами чужого труда, а работает сам, живет собственным трудом". "Средний крестьянин, это тот, кто не эксплуатирует и сам не подвергается эксплуатации, который живет мелким хозяйством, своим трудом". В данном случае, в данный момент В.И. Ленин считал основным признаком кулацкого хозяйства сам факт эксплуатации чужого труда.
Но уже через год, в период продразверстки, начинает превалировать пресловутая политическая целесообразность: "средний крестьянин, который производит продовольствие больше, чем ему нужно, и таким образом имеет хлебные излишки, становится эксплуататором голодного рабочего". Т.е., все крестьяне, владевшие хлебом и срывавшие хлебную монополию, объявлялись "врагами экономических мероприятий Советской власти", "врагами народа", "эксплуататорами - кулаками".
Теперь к "врагам" - "кулакам" относили всех крестьян, которые оказывали сопротивление власти и защищали свою собственность или даже осмеливались выразить сомнение относительно государственной политики в деревне.
И если до начала коллективизации это не очень влияло на конкретную жизнь конкретного крестьянина, кулака, середняка или бедняка, то в 1929 году (Постановление СНК СССР от 21 мая 1929 года "О признаках кулацких хозяйств") было впервые законодательно четко определены критерии, по которым крестьянское хозяйство можно было отнести к кулацким:
а) если хозяйство систематически применяет наемный труд для сельскохозяйственных работ или в кустарных промыслах и предприятиях;
б) если в хозяйстве имеется мельница, маслобойня, крупорушка, просушка... или другое промышленное предприятие - при условии применения в этих предприятиях механического двигателя...;
в) если хозяйство систематически сдает в наем сложные сельскохозяйственные машины с механическими двигателями;
г) если хозяйство сдает в наем постоянно или на сезон отдельные оборудованные помещения под жилье или предприятия;
д) если члены хозяйства занимаются торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством или имеют другие нетрудовые доходы (в том числе служители культа)".
Под широкое определение кулака как нельзя лучше подходили владельцы мельниц Фертовы и Изобилины, а также
мой прадед Петр Асафов Готовцев, у которого была на Соеге маслобойня.
Мельницы и маслобойку реквизировали, Фертовых, единственных в Хвастилове, отправили в ссылку.
А их дом, в центре Хвастилова у пруда, приспособили под деревенскую больницу.
Петр Асафов Готовцев успел
уехать, вместе с женой и внуком, в Москву. За него "отдувалась" невестка, Анна Павловна, хотя ни о каком
"наемном труде" и речи не могло идти. На полевые работы брали даже грудных детей и укладывали где-нибудь
в тенечке. Посадили уже Анну Павловну и трех
малолетних дочерей в телегу, да выручил тамошний председатель сельсовета из Савина – Николай Крылов
(то ли наш родственник по Крыловым, то ли однофамилец). Повезло Петру Асафову и немногим раньше, когда
комиссары пришли у него золото отбирать. И долго смеялись, узнав, что прельстившись красотой царских хрустящих
ассигнаций, обменял Петр Асафович на них все скопленное богатство. Много лет после этого его внучки играли на чердаке
двухэтажного дома этими бумажками. Отобранную корову-кормилицу велели Анне Павловне самой вести почему-то в Парфеньево.
Хотели раскулачить и Ивана Ивановича Готовцева,
дальнего родственника Петра Асафововича.
Всесоюзный староста помог, которому Иван Иванович письмо написал, или (что более вероятно)
заступничество свояка Геннадия Александровича Каленкова, работавшего то ли в сельсовете, то ли в партячейке.
Изобилиных, вроде бы, не тронули. Но Ивана Ивановича
Изобилина, женатого на Екатерине Асафовне, сестре Петра Асафовича, все же посадили, правда совсем не за это.
При сдаче зерна он был обвинен во вредительстве - "мерянка" у него была не того объема (предполагаю, что
мерянкой называлась некая емкость, которой крестьяне отмеривали сдаваемое зерно), приговорен к высшей мере,
которую заменили ссылкой. Срок отбывал, предположительно, на Соловках. Кто-то из "товарищей по несчастью",
узнав его историю, написал письмо "товарищу Сталину". Дело было пересмотрено, Ивана Ивановича освободили,
но 10 лет он отсидеть успел.
Признали кулаком, за использование наемного труда (два подсобника было), и кузнеца
Александра Павловича Молчанова. Кузницу отняли - и встала в округе вся работа.
Лошадь не подковать, плуг не поправить, топора не сделать, и много-много другого. Кузню вернули, но уж той
охоты работать или творить не осталось.
Так, а зачастую и хуже, было не только в Хвастилове, но и во всей Костромской области
(почитайте статью из журнала "Костромская старина"),
и во всей России.
В Хвастилове же все жители (Готовцевы, Изобилины, Каленковы, Крыловы, Кутузовы, Молчановы, Поспеховы,
Смирновы), сторонники и противники Советской власти и коллективизации, за века и десятилетия совместного
проживания так "перемешались" родственно и дружески, что можно и запутаться.
Завражьинская Лидия Владимировна Поспехова, председатель сельсовета, приходилась "кулачке"
Готовцевой (Поспеховой) Анне Павловне двоюродной сестрой.
И общались, и дружили они по-родственному. Активист Геннадий Александрович Каленков
через жену - Молчанову Марию Александровну - породнился, в частности, и с Поспеховыми (по двум линиям), и с Готовцевыми,
и с Изобилиными.
Учитывая, что мнение сельсоветов при раскулачивании было очень важным, уверен, что не обошлось здесь без
родственной поддержки. Иначе бы намного больше хвастиловцев были вынуждены отправиться в ссылку.
Хотя противодействие коллективизации не всегда было столь мирным. Однажды подстерегли Геннадия Александровича
Каленкова, возвращавшегося из Савина в Завражье через Хвастилово, и где-то на задворках так крепко ударили по голове,
что он сознанье потерял. Кто это сделал, осталось неизвестным и о других подобных случаях мне не рассказывали.
О ПАСПОРТИЗАЦИИ И ОТХОДЕ
Сразу по установлении советской власти была отменена паспортная система, существовавшая в дореволюционной России. Начала на практике реализовываться позиция В. И. Ленина, высказанная в статье "К деревенской бедноте" (1903 год):
Социал-демократы требуют для народа полной свободы передвижения и промыслов. Что это значит: свобода передвижения?.. Это значит, чтобы и в России были уничтожены паспорта (в других государствах давно уже нет паспортов), чтобы ни один урядник, ни один земской начальник не смел мешать никакому крестьянину селиться и работать, где ему угодно. Русский мужик настолько еще закрепощен чиновником, что не может свободно перевестись в город, не может свободно уйти на новые земли. Министр распоряжается, чтобы губернаторы не допускали самовольных переселений: губернатор лучше мужика знает, куда мужику идти! Мужик — дитя малое, без начальства и двинуться не смеет! Разве это не крепостная зависимость? Разве это не надругательство над народом?..
Однако в связи с гражданской войной паспортная система была вскоре частично возрождена Декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 25 июня 1919 года, который ввёл обязательные "трудовые книжки", которые фактически были паспортами (декрет относился только к Москве и Петрограду). Это было частью политики борьбы с так называемым "трудовым дезертирством", неизбежным в условиях полной разрухи и голода на территории РСФСР. После окончания гражданской войны Законом от 24 января 1922 года всем гражданам РСФСР было предоставлено право свободного передвижения по всей территории РСФСР. Согласно Декрету ВЦИК и СНК РСФСР от 20 июля 1923 года "Об удостоверении личности" воспрещалось требовать от граждан РСФСР обязательное предъявление паспортов и иных видов на жительство, стесняющих их право передвигаться и селиться на территории РСФСР. Все эти документы, а также трудовые книжки, аннулировались. Граждане, в случае необходимости, могли получить удостоверение личности, однако это было их правом, но не обязанностью. Никто не мог понуждать гражданина получать такое удостоверение.
Положения декрета 1923 года были конкретизированы в постановлении СНК РСФСР от 28 апреля 1925 года "О прописке граждан в городских поселениях" (понятие "прописка" впервые введено именно этим документом) и в постановлении ВЦИК и СНК СССР от 18 декабря 1927 года. Согласно этим постановлениям, как прописка, то есть регистрация в органах власти по месту жительства, так и любой иной официальный акт могли быть произведены по предъявлении документа любого вида: расчетной книжки с места службы, профсоюзного билета, актовой выписки о рождении или браке и т. п. Хотя система регистрации по месту жительства (прописка) существовала, однако сама множественность пригодных для этого документов исключала возможность использования прописки для прикрепления гражданина к определенному месту жительства. В Малой Советской Энциклопедии 1930 года в статье "Паспорт" с полным правом было написано:
ПАСПОРТ — особый документ для удостоверения личности и права его предъявителя на отлучку из места постоянного жительства. Паспортная система была важнейшим орудием полицейского воздействия и податной политики в так называемом полицейском государстве… Советское право не знает паспортной системы.
Все поменялось 27 декабря 1932 года, когда было издано Постановление ЦИК и СНК СССР за № 57/1917 “Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов”.
До этого личность можно было удостоверить с помощью других документов: с 1918 года личность “идентифицировали” трудовые книжки, с 1924-го - трехгодичные удостоверения. С 1927 года в ходу были свидетельства о рождении или браке, справки домоуправлений и сельсоветов, служебные удостоверения, профсоюзные, военные, студенческие билеты и так далее. Знаменитые стихи В. В. Маяковского о "серпастом" и "молоткастом" относились лишь к иностранному, дипломатическому паспорту.
Получение паспорта - казалось бы рядовое событие, привычное для нас с 16 лет.
Но в те времена это имело совсем другой смысл, и реализация Постановления повлияла на судьбы миллионов жителей СССР. Обратите внимание на фразу в названии Постановления: "обязательной прописке". В самом Постановлении подчеркивалось, что все эти мероприятия проводятся с целью разгрузки "населённых мест от лиц, не связанных с производством и не занятых общественно-полезным трудом…".
Основной и единственной целью паспортизации являлось - остановить несанкционированный приток населения в города, вызванный насильственной коллективизацией и голодом в деревне.
Из Приказа по ОГПУ от 5-го января 1933 года №009 "О чекистских мероприятиях по проведению паспортной системы".
В связи с постановлением Правительства от 27/XII-32 г. "О введении паспортной системы", в целях очистки гор. Москвы от контр-революционных, кулацких, уголовных и друг. анти-советских элементов, - ПРИКАЗЫВАЮ:
1. Всем Отделам и Управлениям ОГПУ и ПП ОГПУ МО отнестись с особым вниманием к проведению операции по очистке г. Москвы от указанных элементов.
2. Проработку, проверку и объединение материалов на всех лиц, подлежащих удалению из Москвы, возложить на Оперативный Отдел ОГПУ и ПП ОГПУ МО.
3. Всем Управлениям и Отделам ОГПУ, ПП ОГПУ МО и Московскому Управлению Рабоче-Крестьянской Милиции представить в Оперод ОГПУ и ПП ОГПУ МО (по прилагаемой форме) списки контр-революционных, кулацких, уголовных и других анти-советских элементов, проходящих по оперативным материалам (литерные дела, дела-формуляры, агентурные разработки, данные учета и пр.) в сроки: Управлениям и Отделам ОГПУ и ПП МО - к 8/1-33 года, Упр.Рабоче-Крестьянской Милиции - к 13/1-33 г.
4. В этот же срок представить в Оперод ОГПУ и ПП ОГПУ МО особые списки лиц, перечисленных в пункте 3 категорий, но подлежащих оставлению в Москве по оперативным соображениям (агентура, фигуранты агентурных разработок и т.п.). В списки включить только действительно необходимых для оперативной работы лиц, ставя себе задачей максимальное освобождение (и удаление из Москвы) от малоценной, неработоспособной и неквалифицированной агентуры и фигурантов малоценных разработок.
Постановление вводило жёсткий институт прописки паспортов в органах милиции "не позднее 24 часов по прибытии на новое местожительство".
Таким образом, перекрывался один из каналов доходов многих крестьян, традиционно уходивших на заработки в города.
Сельским жителям паспорта вообще не выдавались, если только они не проживали в режимной зоне или не работали в совхозах. Это значит, что большая часть населения страны осталась вообще без паспортов, а вместе с тем была лишена свободы передвижения.
Для крестьянина существовал, по сути, только один способ получения полноценного гражданства - уйти работать на завод в город, но не самовольно, а в порядке так называемого организованного набора. Однако спасительный оргнабор проводился не везде, и тогда крестьяне просто перебирались из своей деревни в другую, поближе к большим городам и стройкам. Однако и эта лазейка скоро была закрыта: в 1935 году появился циркуляр, предписывающий местным органам власти брать под наблюдение и удалять из сельской местности всех, кто прибыл туда без паспорта.
17 марта 1933 года постановление ЦИК и Совнаркома СССР “О порядке отходничества из колхозов”
обязывало правления колхозов “исключать из колхоза тех колхозников, которые самовольно, без зарегистрированного
в правлении колхоза договора с хозорганами бросают свое колхозное хозяйство”. Необходимость иметь на руках
договор перед выездом из деревни — первый серьезный барьер для отходников. Исключение из колхоза не могло
сильно напугать или остановить крестьян. Препятствие состояло в другом. 19 сентября 1934 года принимается
закрытое постановление Совнаркома СССР № 2193 “О прописке паспортов колхозников-отходников, поступающих на
работу в предприятия без договоров с хозорганами”.
Постановление от 19 сентября 1934 года определяло, что в паспортизированных местностях предприятия могут принимать на работу колхозников, которые ушли в отход без зарегистрированного в правлении колхоза договора с хозорганами, “лишь при наличии у этих колхозников паспортов, полученных по прежнему местожительству, и справки правления колхоза о его согласии на отход колхозника”.
По мере того как крестьяне находили мельчайшие лазейки в паспортном законодательстве и пытались
использовать их для бегства из деревни, правительство ужесточало закон. Циркуляр Главного управления
милиции НКВД СССР № 37 от 16 марта 1935 года, принятый в соответствии с постановлением Совнаркома СССР
№ 302 от 27 февраля 1935 года, предписывал: “Лица, проживающие в сельской непаспортизированной местности,
вне зависимости от того, куда они едут (даже если едут в непаспортизированную сельскую местность), —
обязаны получать паспорта до выезда, по месту своего жительства сроком на один год”.
Если до марта 1935 года переезд на постоянное жительство из одной сельской местности в другую
являлся как бы “легальным” способом бегства, не запрещенным законом,
после принятия вышеупомянутого циркуляра местные органы власти обязаны были удалять переселенцев, не имеющих паспортов, из деревни.
Рекомендую почитать в дополнение статью Валерия Попова
"Паспортная система советского крепостничества".
Вопрос заключается в том, так ли необходимы в деревне были паспорта. Все друг друга и так знали.
Похоже, что у хвастиловцев не только паспортов, но и других документов не было. По-крайней мере,
свидетельства о браках и
рождениях они получали
(на основании записей в Метрических книгах)
гораздо позже, и лишь когда уезжали из деревни насовсем.
И, если в церковных книгах фамилия не указана, спрашивали ее у соседей:
Надпись в метрической книге: "Св. о рожд. № 16574, 16.10.1937 г.".
Подтверждение: "Мы, нижеподписавшиеся кр-не д.Хвастилова Савинского с/с Парфеньевского р-на Ярославской об., даем подтверждение,
что у родителей Поспеховой Анны Павловны фамилия действительно является Поспеховы. Что и заверяем своими подписями. Молчанова Аполинаря В.
[так в документе]".
Отсутствие паспортов, несмотря на все принятые Постановления, отнюдь не мешало тем, кто хотел, уехать из Хвастилова.
Поспеховы и Молчановы выбрали Ленинград, Готовцевы - Москву. Правда, Василий Петрович Готовцев предварительно
переехал из Хвастилова в Лучкино. Может быть, там необходимую справку легче было получить?
О ВЕРЕ
Небольшое воспоминание, не претендующее на обобщение. Когда маленькая Люба Готовцева вступила в пионеры, ее
бабушка Прасковья Ильинична велела срочно выйти: "Черту душу отдала". Хотели из школы исключить,
да вроде не за что.
До сих пор, несмотря на возрастные провалы в памяти, все молитвы читает наизусть. А ее старшая сестра Лида,
в 14 лет уехавшая с отцом в Москву, и их тетушка Лидия Павловна, примерно в том же возрасте - в Ленинград,
церковь за всю жизнь так больше и не посетили.
Отрыв от корней?
Было в это время (как и во все времена) и хорошее, и плохое. Но оно было мирным. Все изменилось 22 июня 1941 года. Началась Война.
Источники:
Продразвёрстка - Википедия
Кулак (крестьянин) - Википедия
Прописка - Википедия
|
